Молочница и кувшин читать

Царскосельская статуя
Н.В.Н.

Уже кленовые листы
На пруд слетают лебединый,
И окровавлены кусты
Неспешно зреющей рябины,

И ослепительно стройна,
Поджав незябнущие ноги,
На камне северном она
Сидит и смотрит на дороги.

Я чувствовала смутный страх
Пред этой девушкой воспетой.
Играли на ее плечах
Лучи скудеющего света.

И как могла я ей простить
Восторг твоей хвалы влюбленной…
Смотри, ей весело грустить,
Такой нарядно обнаженной.

 
Октябрь 1916, Севастополь
Анна Ахматова

На гранитной скале сидит девушка. Подперев одной ладонью щеку и держа в другой черепок, она горестно смотрит на разбитый кувшин, из которого тоненькой струйкой течет вода. Вернее, вытекает молоко, ведь эта девушка — молочница Перетта, героиня басни Лафонтена «Молочница».

В 1808–1810 годах на месте бывшего павильона Катальной горки в Екатерининском парке Царского села по распоряжению Александра I соорудили Гранитную террасу, а внизу у Большого пруда — Большую гранитную пристань. По зеленому склону проложили новые дорожки, связавшие террасу и пруд. А устье бокового канальчика, куда еще в 1770-х годах были выведены воды местного источника, скрытого под насыпью, оформили фонтаном. И еще через шесть лет, летом 1816 года, здесь появилась бронзовая фигурка, которой суждено было стать символом Царского села…

На гранитной скале сидит девушка. Подперев одной ладонью щеку и держа в другой черепок, она горестно смотрит на разбитый кувшин, из которого тоненькой струйкой течет вода. Вернее, вытекает молоко, ведь эта девушка — молочница Перетта, героиня басни Лафонтена «Молочница, или Кувшин с молоком».

Держа на голове кувшин с молоком, Перетта бежала в город на базар, а ее мечты — бежали далеко впереди нее: конечно же, за кувшин чудесного молока она выручит столько денег, что сможет купить сто яиц; вырастить из них и выкормить сто цыплят не составит никаких трудов; сто курочек легко обменять на поросенка, и «расходов будет грош»; а за крупного и хорошего поросенка она выберет в городе коровку или бычка и будет радостно смотреть, как они прыгают на лугу среди стада… Тут счастливая обладательница упитанного рогатого хозяйства от радости подпрыгнула — и уронила кувшин.

Бедная Перетта! С отчаяньем глядит она на черепки, на разлитое молоко, на разбитый кувшин — на разбитые мечты о курочках, поросенке и бычке… Такой запечатлел молочницу мастер декоративной скульптуры русского классицизма П. П. Соколов. Вернее, не совсем. Следуя традициям искусства начала XIX столетия, он изобразил не простую французскую крестьянку, а самую настоящую античную нимфу, изысканную, печальную, трогательную и необъяснимо притягательную… Вот и Александр Сергеевич, вспомнив ее осенью 1830 года в Болдине, посвятил ей «античные» строки:

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.
Дева печально сидит, праздный держа черепок.
Чудо! Не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;
Дева, над вечной струей, вечна печальна сидит.

 — словно «вечная струя», течет пушкинский стих. И нет уже мечтательницы Перетты, забыто назидание Лафонтена, даже прозаический кувшин не избежал чудесной метаморфозы! Ведь урна, круглая невысокая античная ваза с широким горлом, — не простой сосуд. Лежащая на боку, с выливающейся из нее водой, она в искусстве и Древней Эллады, и эпохи Возрождения, и более позднего времени указывала на божество, обитающее в реке.
 

1870-е. Фонтан Молочница (Девушка с кувшином)

Быть может, не традициям своего времени следовал скульптор, когда изображал героиню басни в облике античной девушки, а хотел запечатлеть божество, обитающее в Царскосельском парке. Вот уже два столетия оно хранит это место, вдохновляет поэтов и всех, чья душа открыта гармонии… И потому хочется вновь и вновь приходить к прекрасной печальной деве, смотрящей на воду, слушающей тихий говор незримого гения, живущего в источнике, — а вдруг и тебе он нашепчет что-нибудь чудесное.

Светлана Обухова

В начале Великой Отечественной войны, перед вступлением в город Пушкин немецких частей, статую Молочницы зарыли в землю; благодаря этому фонтан не пострадал. Ныне бронзовый оригинал «Девушки с кувшином» (авторская гипсовая модель которой хранится в Государственном Русском музее) помещен в фонды музея-заповедника, а в парке установлена копия, отлитая в 1990 году.

И ее близняшки…

Статуя «Дева с разбитым кувшином» в парке усадьбы Суханово.

Эта чугунная статуя является точной копией (без каменного основания) с царскосельской скульптуры.
«Сухановская дева» первоначально находилась в парке у источника, недалеко от пристани, а затем была перенесена к мавзолею. Теперь она печалится над могилами Пестелей и Волконских.

К сожалению, сейчас статуя находится в плачевном состоянии: нет пальцев (как раз там должна была находиться ручка от кувшина), разбито основание, образовались дыры.

Если вам посчастливится  прогуляться в  небольшом уютном парке  позади усадьбы Бритц (Schloß Britz) под Берлином, то сможете там   обнаружить знаменитую «Девушку с кувшином» из парка Царского Села в Пушкине.   Немцы  называют скульптуру  «Milchmädchen» – “Молодая Молочница”. Оказывается, этот район Берлина Нойкельн (Neukölln)   является партнёром города Пушкин. И копию царскосельской статуи подарили  Берлину в 1989 году.

Но это еще не все…В парке усадьбы Малая Глинике (Klein Glienicke) перед самым въездом в Потсдам у того самого знаменитого моста, который называют «мост шпионов», можно  снова увидеть царскосельскую «Девушку с кувшином».  Но, как она сюда попала?

Замок был летней резиденцией принца Фридриха Карла Прусского. Когда Прусская Принцесса Шарлотта стала Императрицей Александрой Фёдоровной, то сделала подарок родному брату Карлу. И в этом случае можно увидеть только копию, подаренную тогда же в 1989 году, т.к. первая, старинная копия, погибла во время войны.

«Сухановская дева»

“Milchmädchen”  Schloß Britz
“Milchmädchen” Klein Glienicke
 
“Девушка с кувшином” Царское Село (г. Пушкин)

    ßí Âåðìååð.Ìîëî÷íèöà. 1658—1660ã.Õîëñò, ìàñëî. 45,5 ; 41 ñì
Ãîñóäàðñòâåííûé ìóçåé, Àìñòåðäàì

        Æàíðîâûå êàðòèíû Âåðìååðà ìîæíî ðàçäåëèòü íà äâå ãðóïïû: îäíè îïèñûâàþò íåêóþ ñîöèàëüíóþ ñèòóàöèþ, à äðóãèå ñêîíöåíòðèðîâàíû íà êîíêðåòíîì ïåðñîíàæå. Âîçìîæíî, ñàìîé èçâåñòíîé èç ïîñëåäíèõ ñòàëà «Ìîëî÷íèöà». Ýòà ðàáîòà ðàíî ïðèîáðåëà îñîáóþ öåííîñòü; êàê ñâèäåòåëüñòâóåò ðàñïðîäàæà, ñîñòîÿâøàÿñÿ â 1696 ãîäó ïîñëå ñìåðòè Âåðìååðà, ìàëåíüêàÿ êàðòèíà áûëà ïðîäàíà çà 175 ãóëüäåíîâ. Ïî ñâîåé ïðÿìîëèíåéíîñòè, ñèëå è ïðîñòîòå îí ÿâëÿåòñÿ âîïëîùåíèåì ãîëëàíäñêîãî õàðàêòåðà è íàöèîíàëüíûõ öåííîñòåé.

        äîìàøíåì õîçÿéñòâå òîãî âðåìåíè ñóùåñòâîâàëî ðàçëè÷èå â ïðèñëóãå ïî åå ïðèíàäëåæíîñòè è ôóíêöèÿì.  ïðîòèâîïîëîæíîñòü ñêîòíèöàì, îáëàñòü äåÿòåëüíîñòè êîòîðûõ ðàñïðîñòðàíÿëàñü íà õëåâ, îáÿçàííîñòè ìîëî÷íèöû áûëè îãðàíè÷åíû ñôåðîé âíóòðè äîìà. Îíà äîëæíà áûëà çàáîòèòüñÿ î ìîëî÷íûõ ïðîäóêòàõ â îáùåì, îá èõ õðàíåíèè, ïðèãîòîâëåíèè òâîðîãà, ìàñëà, ñûðà, î÷èñòêå ìîëî÷íîé ïîñóäû, ïðèãîòîâëåíèè öåäèëüíîãî õîëñòà, ñîäåðæàíèè â ÷èñòîòå êëàäîâûõ, çàùèòå ïðîäóêòîâ îò íàñåêîìûõ (ñ ïîìîùüþ âîñêóðåíèé ìèðòû, ëàäàíà, çâåðîáîÿ). Ïðîèçâîäñòâî ìîëîêà èãðàëî ñóùåñòâåííóþ ðîëü â ýêîíîìèêå ñòðàíû, è ê ýòîìó ïðîäóêòó îòíîñèëèñü ñ ïî÷òè ðåëèãèîçíûì ïîêëîíåíèåì.
 
         Ïî ïðîñòîòå ñâîåé êîìïîçèöèè «Ìîëî÷íèöà» íå èìåëà àíàëîãîâ â ãîëëàíäñêîé æèâîïèñè. Âíèìàòåëüíî è îñòîðîæíî íàëèâàåò ñëóæàíêà ìîëîêî â ìèñêó ñ äâóìÿ ðó÷êàìè. Íà ñòîëå, êðîìå ìèñêè ñ ìîëîêîì – êóâøèí è êîðçèíà.  èçîáðàæåíèè õëåáà â êîðçèíå è êóñêîâ áóëêè íà ñòîëå çàâîðàæèâàåò «ïóàíòèëüíàÿ» òåõíèêà Âåðìååðà, óñåÿâøåãî èõ ìåðöàþùèìè ñâåòîâûìè òî÷êàìè. Ñâåò èãðàåò íà ðóêàâàõ è ôàðòóêå, ñâåòÿùèåñÿ òî÷êè ñèÿþò, êàê äðàãîöåííîñòè.

         ×åïåö äåâóøêè è íàëèâàåìîå ìîëîêî – îäíîãî öâåòà. Ëèöî ïðîïèñàíî îõðîé, êîðè÷íåâîé è áåëîé êðàñêîé, öâåòîâûå ïÿòíà íå ñìåøàíû. Öâåòà áîëåå ïðîñòûå, ìàçîê áîëåå êðóïíûé, ÷åì â äðóãèõ åãî ðàáîòàõ. Ïî òåõíèêå æèâîïèñè îíà ñêîðåå íàïîìèíàåò ðàáîòû Êîðî. Íà ñòåíå ïåðâîíà÷àëüíî áûëà êàðòà, íî Âåðìååð îòêàçàëñÿ îò ýòîé äåòàëè, ñ÷èòàÿ, ÷òî ïîäîáíûé îáúåêò ðîñêîøè íå áóäåò ñîîòâåòñòâîâàòü èçîáðàæåííîé ôèãóðå.
 
            Áåëàÿ, ïîêðûòàÿ òðåùèíàìè ñòåíà, ïëèíòóñ èç èçðàçöîâ, êîðçèíà íà ñòåíå – îáñòàíîâêà ñêîðåå íàïîìèíàåò êóõíþ. Íà ïîëó ñòîèò ãðåëêà äëÿ íî㠖 äåðåâÿííàÿ êîðîáêà ñ ïðîðåçÿìè, â êîòîðóþ ïîìåùàëè ãîðøîê ñ óãëÿìè. Íà èçðàçöàõ – êóïèäîí ñ ëóêîì è øàãàþùèé ÷åëîâåê ñ ïàëêîé. Ôèãóðà äåâóøêè îñâåùåíà ñâåòîì èç îêíà â ëåâîé ÷àñòè êàðòèíû.

      Íî Âåðìååð, ïîä÷åðêèâàÿ åå ôèãóðó, äîïîëíÿåò îñâåùåíèå – òàì, ãäå ñâåò èç îêíà ïàäàåò íà äåâóøêó, îíà âûäåëÿåòñÿ íà ôîíå áîëåå òåìíîé ñòåíû, à ñëåâà, ãäå ëåæèò òåíü, îíà ÿðêî âûäåëÿåòñÿ íà ôîíå ÿðêî îñâåùåííîé ñòåíû. Æåëàÿ óñèëèòü ýòîò ýôôåêò, ìàñòåð îáâåë ëåâûé êîíòóð ôèãóðû áåëîé ëèíèåé.

          Ðàçáðîñàííûé íà ñòîëå íàòþðìîðò ïîìåùåí Âåðìååðîì â ïîëîñó íàèáîëåå ÿðêîãî îñâåùåíèÿ: ñâåò èãðàåò îòáëåñêàìè íà íîçäðåâàòûõ êóñêàõ õëåáà, íà ëåæàùåé â êîðè÷íåâî-æåëòîé êîðçèíå øåðøàâîé áóëêå, íà ãëàäêîé è áëåñòÿùåé ïîâåðõíîñòè êóâøèíîâ, íà ìåäëåííî ñòåêàþùåì ãóñòîì ìîëîêå. ßðêèå êðàñêè êàæóòñÿ ÷èñòûìè, íî â äåéñòâèòåëüíîñòè îíè îáëàäàþò ñëîæíûìè, íåîáû÷àéíî òî÷íî íàéäåííûìè îòòåíêàìè, ñ áåçîøèáî÷íîñòüþ ãåíèÿ ðåøàåò Âåðìååð ñëîæíûå æèâîïèñíûå çàäà÷è.

  Òàê, îí ïîìåùàåò ðÿäîì òðè ïðåäìåòà, îòëè÷àþùèåñÿ ïî ôàêòóðå è îêðàøåííûå â ðàçëè÷íûå îòòåíêè áåëîãî: èçìÿòîå ïîëîòíî ÷åïöà, ïîðèñòàÿ øòóêàòóðêà ñòåíû è ãîëóáîâàòûå èçðàçöû ïî åå íèæíåìó êðàþ. Ñîòíè ãðàäàöèé öâåòà, íå òåðÿÿ ñîáñòâåííîãî êà÷åñòâà, â òåíÿõ ñòàíîâÿòñÿ òåìíåå, à ýòî îçíà÷àåò, ÷òî ó äåëüôòñêîãî ìàñòåðà òåíè öâåòíûå – îíè è ÿâëÿþòñÿ îäíèì èç ãëàâíûõ äîñòîèíñòâ åãî æèâîïèñè.

          Àíãëèéñêèé èñêóññòâîâåä À. Õýâàðä îòçûâàëñÿ î âåðìååðîâñêèõ ïåðñîíàæàõ òàê: “Åñëè îíè è èãðàþò êàêóþ-òî ðîëü â ýòèõ ìåëîäè÷íûõ êðàñî÷íûõ ñèìôîíèÿõ, òî ëèøü ñîçäàâàÿ òî èëè èíîå êðàñî÷íîå ïÿòíî, à íå âûðàæàÿ èäåþ”.  60-å ãîäû XX âåêà óòâåðäèëàñü ñîâåðøåííî èíàÿ òî÷êà çðåíèÿ, è òåïåðü àêöåíòû áûëè ñìåùåíû, íàîáîðîò, îò “÷èñòîé æèâîïèñè” ê “æèâîïèñè èäåé”.

      Â ñâîå âðåìÿ îäíîôèãóðíàÿ æàíðîâàÿ êîìïîçèöèÿ áûëà, ïî ìíåíèþ Á. äå Ìîíêîíè, íåäîñòîéíà âûñîêîé îïëàòû. Íî åñëè äëÿ ôðàíöóçñêîãî äâîðÿíñòâà ïðîèçâåäåíèÿ Âåðìååðà Äåëüôòñêîãî áûëè ñâîåãî ðîäà “óðîäöàìè”, òî äëÿ çàæèòî÷íîé äåëüôòñêîé áóðæóàçèè îíè áûëè ïîäîáíû äðàãîöåííûì æåì÷óæèíàì. Ê ÷èñëó òàêèõ ñîêðîâèù îòíîñèòñÿ è çíàìåíèòàÿ êàðòèíà “Ñëóæàíêà ñ êóâøèíîì ìîëîêà”, íàõîäÿùàÿñÿ ñåé÷àñ â àìñòåðäàìñêîì Ðåéêñìóçåóìå (êàðòèíà èìååò è äðóãèå íàçâàíèÿ – “Êóõàðêà”, “Ìîëî÷íèöà”).

            Áþðãåðñêèì îáðàçöîì äîìîâèòîñòè âûñòóïàåò çäåñü íå ìàòðîíà, êàê ýòî ÷àñòî áûëî â ãîëëàíäñêîé æèâîïèñè, à ñëóæàíêà. Ýòèì ñîöèàëüíûì ñìåùåíèåì äîïîëíèòåëüíî îòòåíÿåòñÿ äîñòîèíñòâî æåíùèíû êàê õðàíèòåëüíèöû î÷àãà. Ïîæàëóé, íè îäíîé ñâåòñêîé äàìå íå ïðèäàíî òàêîãî ÿñíîãî è öåëîìóäðåííîãî âåëè÷èÿ, êàê ýòîé ñëóæàíêå-ãîñïîæå – åäèíñòâåííîé ãåðîèíå ïîëîòíà. Êàðòèíà “Ìîëî÷íèöà” ïîðàæàåò çðèòåëÿ ïðåæäå âñåãî ñâîåé êîìïîçèöèîííîé ïðîñòîòîé è ïðàêòè÷åñêè íå èìååò ïðåöåäåíòîâ â ãîëëàíäñêîì èñêóññòâå. https://www.irinaepifan.narod.ru/milkmaid.html   

Урну с водой уронив,

об утес ее дева разбила.

Дева печально сидит,

праздный держа черепок.

Чудо! не сякнет вода,

изливаясь из урны разбитой;

Дева, над вечной струей,

вечно печальна сидит.

Александр Пушкин, 1830 г.

200 лет назад, в первых числах июня 1816 года, в Екатерининском парке Царского Села шли последние приготовления к торжественному открытию фонтана “Дева с разбитым кувшином”. Его спроектировал Августин Бетанкур – испанский инженер-механик, состоявший на русской службе в чине генерал-лейтенанта. Скульптуру девушки отлили из бронзы в литейной мастерской Академии художеств по модели, созданной еще в 1810 году Павлом Петровичем Соколовым.

Композиция фонтана была навеяна басней Лафонтена “Молочница и кувшин с молоком”. В басне девушка отправилась на рынок продавать молоко, а по дороге стала прикидывать, сколько она выручит от продажи, но тут споткнулась и разбила кувшин.

Этот незатейливый сюжет скульптор Соколов совершенно переосмыслил, отказавшись от всякого комизма, придав фигуре и лицу бронзовой девушки глубокую печаль и явное сходство с Елизаветой Алексеевной, супругой Александра I. В ту пору многие знали, как скорбит императрица о своих безвременно ушедших дочерях, и Соколов искренне ей сочувствовал.

Елизавета Алексеевна отличалась утонченной красотой. Вот как описывал ее облик современник: “Трудно передать всю прелесть Императрицы: черты лица её чрезвычайно тонки и правильны: греческий профиль, большие голубые глаза и прелестнейшие белокурые волосы. Фигура её изящна…”. Возможно, Елизавета Алексеевна присутствовала на открытии фонтана 16 июня 1816 года.

Шли годы, и грустная девушка, склонившаяся над разбитым кувшином, стала для царскоселов genio loci, гением места. Почти каждый поэт, посещавший Царское, посвящал стихи бронзовой печальнице.

Обыватели же всегда пытались понять, как устроен фонтан, почему вода в разбитом кувшине не иссякает. Постичь устройство фонтана долго не удавалось, поскольку все чертежи, относившиеся к нему, таинственным образом пропали. В 1877 году, когда струя из кувшина вдруг стала исчезать, оказалось, что никто даже приблизительно не может указать места, откуда поступает вода в фонтан. Было назначено расследование, в результате которого удалось найти систему водоснабжения, устроенную гениальным Бетанкуром: она вела к роднику.

В 1941 году “Девушку с кувшином” не успели эвакуировать, и наши отступающие солдаты закопали ее в парке. Вода же продолжала изливаться из бронзового кувшина и это стало спасением для окрестных жителей, ведь местный водопровод был разрушен во время боев. Ко дню рождения Пушкина в 1944 году “Девушку с кувшином” извлекли из укрытия и отнесли в Лицей. Победной весной любимица поэтов и всех царскоселов вернулась на свое место.

В 1990-х годах вологодский поэт Борис Чулков собрал и выпустил антологию “Муз бессмертная сестра: стихи русских поэтов о царскосельской статуе “Девушка с разбитым кувшином”. Увы, этой книги мне найти не удалось, но вот на днях товарищ привез из Петербурга только вышедшую в свет “Царскосельскую антологию”, которая и помогла мне завершить этот выпуск “Календаря поэзии”.

Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru

Календарь поэзии на сайте.

Антология

Поэтический венок для девушки с разбитым кувшином

Уже кленовые листы

На пруд слетают лебединый,

И окровавлены кусты

Неспешно зреющей рябины,

И ослепительно стройна,

Поджав незябнущие ноги,

На камне северном она

Сидит и смотрит на дороги.

Я чувствовала

смутный страх

Пред этой девушкой воспетой.

Играли на ее плечах

Лучи скудеющего света.

И как могла я ей простить

Восторг твоей хвалы

влюбленной.

Смотри, ей весело грустить,

Такой нарядно обнаженной.

Анна Ахматова, октябрь, 1916

Если не пил ты в детстве

студеной воды

Из разбитого девой кувшина,

Если ты не искал

золотистой звезды

Над орлами в дыму Наварина,

Ты не знаешь, как эти

прекрасны сады

С полумесяцем в чаще

жасмина…

Всеволод Рождественский,

1920-е

“Урну с водой уронив, об утес ее

дева разбила…”

Косоприцельным огнем бил

из дворца пулемет.

Мы, отступая последними,

в пушкинском парке

деву, под звяканье пуль, в землю

успели зарыть.

Время настанет – придем.

И молча под липой столетней

десять саперных лопат

в рыхлую землю вонзим…

“Чудо! не сякнет вода,

изливаясь из урны разбитой!”

Льется, смывая следы крови,

костров и копыт.

Владимир Лившиц,

1941

В фигуре девушки с кувшином

грусть о Союзе Нерушимом.

Владимир Уфлянд,

1994